У меня квартира со стеклянными стенами. Такими, как у отделов в магазине. Внутри все очень красиво и стильно, много безделушек, которые делают жилье уютным. Есть второй этаж.
За квартирой сразу начинается двор. Но двор простой, неухоженный – как берег реки – кусок поля и спуск к воде.
Сначала я выпроваживаю из квартиры непрошеных гостей и проверяю, все ли мои артефакты на местах. Вроде ничего не пропало. Потом вижу на заднем дворе существо, больше похожее на борзую, но невероятных размеров – примерно как небольшой слон. Или молодой слон… Больше лошади раза в два. Существо то кажется мне спящей собакой, то чем-то вроде свернутого полотенца. Что-то внутри меня включает сигнал тревоги – это может быть опасным. Но я говорю сама себе что все, что нужно сейчас сделать, это подойти к зверю и вскарабкаться к нему на холку. Где-то в глубине чувствую страх, точнее, даже не страх, а есть понимание, что он там должен быть. Но движения решительны, как тогда, когда осознаешь неизбежное, а не делаешь выбор. Я делаю, как должна. Существо просыпается и поднимается на ноги. Я смеюсь - это давно забытые ощущения, как под тобой поднимается стреноженное животное, которое опустилось на колени, чтоб принять тебя. И вот теперь я чувствую, как изгибается мой позвоночник и таз, удерживая равновесие, пока этот монстр встает. И это восторг, т.к. ощущение давно забытое, оставшееся только в подкорке или даже глубже… В этой жизни я не ездила ни на верблюде, ни на слоне – а это именно то самое… И это круто, когда она (собака) – понеслась – я хохотала от прилива эмоций и восторга…
Но потом я оказалась на земле и в руках у меня странный четырехгранный клинок – такой должен оставлять входные отверстия в виде равностороннего креста. Скорее даже наконечник копья, чем нож. Т.е. орудие колющее, но не режущее. Я спрашиваю, что это такое, и какая-то женщина напротив говорит, что теперь я должна испытать этот клинок – так хочет Арес. Я отдаю клинок женщине и говорю – что ж, давай. Мне помнится весь ритуал и что сейчас будет. В общем, я знаю, что клинок должен меня убить, это жертвоприношение, тоже принятое как неизбежное: жду, когда меня зарежут. Но опять же – без страха. Только спокойное смирение. Женщина отходит от меня держа клинок и что-то шепчет на тарабарском языке. Потом опускается на колени и вонзает клинок в круг, который только что начертила на земле. В то же время кто-то кричит – «смотри, у тебя кровь!» - я трогаю лицо рукой и вижу, как кровь ручейком льется мне на ладонь и грудь из головы. Сон прерывается.